Травля лисы - Страница 23

— А кто такой Сережа? — спросил Петрухин.

— Сережа — это муж Марины. Тот, что ее бросил… Он работает в этой долбаной «Полимерконструкции», — сказала Лиса и закурила. Потом добавила:

— Значит, ему она тоже названивает, эта тварь… А подолгу они говорят?

— Не очень, — ответил Петрухин. Посмотрел на Купцова. Купцов пожал плечами: чего ж тут, дескать, мудрить? Все, кажется, ясно.

— Таня, — негромко произнес Дмитрий. — А?

— Таня, а ты не догадываешься, кто она — эта Любовница?

— Тварь!

— Понятно, что не добрая фея из сказки. А все же, как ты думаешь: кто тот человек, который знает и тебя, и Гадалку, и бывшего мужа Марины?

Татьяна Лисовец замерла с сигаретой в ухоженных пальцах с длинными ногтями хищницы. Тонкая, голубиного цвета струйка дыма медленно поднималась над столом.

— Что вы хотите сказать? — спросила Лиса.

Купцов и Петрухин переглянулись. Леонид кашлянул и сказал:

— Понимаете ли, Татьяна Андревна… Земля — планета большая, но все-таки весьма маленькая, и все люди на Земле имеют общих знакомых. Самая длинная цепочка при этом составляет максимум восемь звеньев.

— Про что вы? — спросила Лиса. — Я не понимаю вас.

— Я объясню. Мир довольно тесен, но, по шажку передвигаясь от одного знакомого к другому, мы можем построить цепочки, которые ведут к любому жителю земли. К любому! Но это в теории, Таня… всего лишь в теории. На практике каждый из нас имеет относительно ограниченный круг постоянного общения. Женщина, которая преследует вас, непременно из этого круга: из знакомых, родственников, сослуживцев.

— Но… почему?

— Потому что для нападения на вас не видно никакой корыстной цели. Совершенно непонятно, кто может выиграть что-либо в случае вашей смерти или в случае смерти Николая.

— Тогда — что? — сказала Лиса.

— Тогда — личное: месть или ревность… Ну, вы поняли, кто прячется за псевдонимом Любовница? — сказал Купцов.

Длинный — в треть сигареты — столбик пепла рухнул в пепельницу. Он падал в черный провал очень долго. Очень долго… а когда он упал и с грохотом разбился о дно и рассыпался серым прахом, Татьяна Андреевна Лисовец подняла на Купцова глаза и сказала:

— Нет. Нет, не может быть.

*******

Прах сигаретного пепла еще вздымался со дна пепельницы, еще клубился… И медленно оседал…

— Нет, — сказала Лиса. — Не может этого быть. Маринкин голос я бы узнала.

— А я и не утверждаю, что звонила Марина… Звонить мог кто угодно, но именно Марина стояла рядом.

— Нет, нет, ерунда. Она же бегает за мной как собачка, — сказала Лиса и сильно затянулась. Щеки при этом несколько запали, обострился нос.

— А почему Марину бросил муж? спросил Петрухин. Лиса пожала плечами. — А все же?

— Потому что дурак.

— Он нашел другую женщину?

— Не знаю. Но живет, кажется, один…

— Он бросил Марину из-за вас? — спросил Купцов.

— Ерунда. Кто вам такое сказал? — ответила Лиса.

— Мне так кажется.

— Креститься надо, когда кажется, — грубовато произнесла Таня.

Она докурила сигарету и стала ее тушить. Она «вколачивала» окурок в дно короткими злыми толчками. Купцов подумал, что вот так — коротко и зло — бьют врага головой об асфальт. Он посмотрел на лицо Татьяны Андреевны и понял, откуда пришло это сравнение…

— Хорошо, — легко согласился Купцов. — Поехали дальше. Вот этот телефончик вам не знаком, Татьяна Андреевна?

— Нет, — сказала Лиса, взглянув на номер. Петрухин ввел номер в компьютер. На дисплее высветился ответ: «пр. Науки, д. 16, кв. 594. Гусева Светлана Петровна, 1972 г. р.».

Петрухин с Купцовым, прочитав ответ компьютера, снова удивленно переглянулись.

— Вам знакома эта дама? — спросил Купцов. Лиса отрицательно качнула головой.

— Но ее сестра, я полагаю, вам знакома.

— О Господи! Ну какая сестра? Какая еще сестра, если я и это чудо в перьях не знаю.

— Но сестру ее, Таня, ты знаешь наверняка, — сказал Петрухин. — Ты ведь к гадалке Александре ходила?

— Ну, ходила… что дальше?

— Зовут твою Александру на самом-то деле Людмила Петровна Гусева… Совпадения, конечно, бывают. Но я все-таки думаю, что Светлана Петровна Гусева является Людмила Петровне сестрой. До сих пор считаешь, что на гадалку тебя вывели случайно?

— Нет, конечно. Я сама попросила Марину.

— Понятно, — сказал Петрухин. — Кстати, хочу обратить твое внимание на даты звонков Любовницы Гадалке (Петрухин положил лист распечатки перед Лисой). Из пяти звонков четыре сделаны накануне или в день твоего визита к Гадалке. Видимо, подруга Марина обговаривала с Гусевой, как эффективнее тебя запугивать.

— Да при чем здесь Марина-то? — раздраженно ответила Лиса. И, кинув взгляд на распечатку, добавила. — Кстати, ее телефонного номера я в этих ваших цифирках не вижу.

— Естественно. Самой себе она не звонила. Пусто у нее дома, и звонить ей в пустую квартиру резона нет.

— Послушайте, — сказала Лиса, но Купцов довольно резко ее перебил:

— Нет, это вы послушайте, Татьяна Андреевна. Вы пришли к нам с просьбой о помощи. Подчеркиваю: вы пришли к нам, а не наоборот. Сейчас, когда мы дали первый результат, вы говорите: ах, это не правильно… ах, так я не хочу! В чем, собственно, проблема? Вы можете прямо сейчас пойти к Виктору Альбертовичу и заявить ему, что наша помощь более не нужна. Мы — поверьте — нисколько не в претензии. А вам поможет милиция. Там профессионалы.

Лиса посмотрела на Леонида растерянно. Видимо, она не ожидала подобного поворота.

— Я, признаться, — сказала она, — не думала, что вы… что так… Но почему — Марина?

Но в этот момент зазвонил телефон, и последний вопрос Лисы остался без ответа. Петрухин снял трубку: